Выступив на заседании «Меркурий-клуба» во Всемирном торговом центре в Москве, академик Евгений ПРИМАКОВ рассказал о том, какими ему видятся причины неэффективности российской экономики.
Россия переживает нелегкую экономическую ситуацию. Сказываются внешние причины: падение мировых цен на нефть, антироссийские санкции. Какой стратегический выход предполагается для преодоления тяжелой полосы в развитии нашей экономики?
Многие, в том числе правительственные деятели, считают, что нужно дождаться лучших времен и набраться терпения. Гораздо ближе мне заявление Президента Путина в его ежегодном Послании Федеральному Собранию: «Мы добьемся успеха, если сами заработаем свое благополучие и процветание, а не будем уповать на удачное стечение обстоятельств или внешнюю конъюнктуру. Если справимся с неорганизованностью и безответственностью, с привычкой «закапывать в бумагах» исполнение принятых решений. Хочу, чтобы все понимали, – это не просто тормоз на пути развития России, это прямая угроза ее безопасности». В этих словах – суть необходимых изменений в развитии экономики России.
К тому же не приходится ожидать скорых внешнеэкономических сдвигов, благоприятствующих нашей стране. Вряд ли в ближайшее время произойдет отмена санкций. Экономика ЕС балансирует на грани рецессии и слишком зависима от американского рынка, показателем развития которого является рост ВВП в 2014 г. на 5%. Не последнюю роль играет и антироссийский настрой наднациональных структур Европейского союза.
Что касается снижения мировых цен на нефть, то это тоже не быстро проходящее явление. Нужно серьезно относиться к тому, что США, оставаясь пока нетто-импортером нефти, увеличили ее добычу, почти достигнув уровня России. Можно констатировать также, что ОПЕК уже не является регулятором квот на добычу нефти и, следовательно, не влияет, как прежде, на динамику мировых цен. Нельзя пройти и мимо того, что прогнозируется относительно невысокий уровень среднего роста мировой экономики.
По словам Президента Путина, по худшему сценарию выход России из тяжелой экономической полосы произойдет в течение не более двух лет. Но это время обязательно должно быть наполнено нашей активностью, в первую очередь для диверсификации экономики. Иными словами, поворот от ее сырьевой направленности к развитию обрабатывающей наукоемкой промышленности. Этому должно служить и импортозамещение. Мы пропустили много лет, четверть века, когда эта задача могла бы решаться. Но давайте обратим свой взор в будущее, на определение экономического маневра для выхода из тяжелой экономической полосы.
Несмотря на привычно общие задания министерствам и ведомствам, нет оснований считать, что исполнительная власть готова предложить обоснованный, базирующийся на конкретно намечаемых действиях, проект разворота страны к диверсификации экономики и ее росту на этой основе.
Медлительность правительства в принятии магистральных решений или простое созерцание того, что происходит, подчас объясняют тем, что изменение структуры экономики может нанести серьезный удар по бюджету, так как половина его доходов ныне имеет своим источником ТЭК. Между тем следует иметь в виду, что на большинстве месторождений приемлемую доходность уже обеспечивает цена в 60 долл. «ЛУКОЙЛ» заявил, что на месторождениях Западной Сибири добыча рентабельна даже при 25 долл. Однако для трудноизвлекаемой нефти ситуация сложнее. На Арктическом шельфе рентабельность добычи обеспечивается только при цене 100–120 долл. за баррель. Стоит ли нам в таких условиях форсировать добычу на шельфе Ледовитого океана? Почему при всей важности этого региона для России не сделать паузу в освоении арктических нефтегазовых месторождений? Такую паузу уже сделали некоторые наши конкуренты. США пробурили последнюю скважину на Арктическом шельфе в 2003 г., Канада – в 2005 г.
Речь идет об изменении структуры экономики, что вытащит Россию из прямой зависимости от сырьевого экспорта и позволит ускорить технико-технологический прогресс. Для этого далеко не обязательно сокращать добычу и экспорт сырья. Но значительная часть доходов от сырьевого экспорта должна направляться на развитие российской экономики в целом, естественно, не забывая о социальных и других потребностях страны.
Другим «доводом» в пользу отсутствия или во всяком случае медлительных действий правительства по использованию всех ресурсов для роста экономики приводится озабоченность финансовым состоянием нашей страны, что проявляется в проблемах с курсом рубля. Конечно, финансовая стабильность должна оставаться в центре внимания. Но главная проблема в том, чтобы финансовая консолидация служила экономическому росту, а как показывает практика, этого не происходит, так как не обеспечено кредитование реального сектора экономики. Более того, как хирургическую меру можно расценивать доведение ключевой ставки ЦБ до 17%. Но такое хирургическое вмешательство должно быть строго ограничено во времени. Ничего о сроках предпринятой меры от ЦБ или правительства мы не знаем.
Одной из основных составляющих перехода к диверсификации российской экономики является эффективная экономическая децентрализация. Мы недооцениваем значение оптимизации отношений по линии центр – регионы. Однако навряд ли можно выправить экономическое состояние России без децентрализации в этой области.
По словам Президента Путина, с 2015 г. запускается программа компенсации расходов субъектов Федерации на создание индустриальных парков. Это решение исключительно важно для развития собственного промышленного потенциала регионов. Но дело, конечно же, упирается и в реальное выделение средств центром, и в способность регионов их использовать по назначению. Финансовая помощь и поддержка из центра должны идти параллельно региональным мерам по привлечению инвесторов, созданию для них привлекательных условий. Есть вполне успешные в этом плане регионы. Но их практика привлечения инвесторов должна распространяться быстрее. Этого пока мы не наблюдаем.
Трудно игнорировать тот факт, что большинство субъектов Федерации и муниципалитетов могут выполнить свою роль в социально-экономическом развитии России лишь тогда, когда достигнут финансовой достаточности.
Хотелось бы подчеркнуть, что отход от бухгалтерской позиции в отношении субъектов Федерации отнюдь не означает отрицания необходимости жесткого контроля за расходами региональных и местных бюджетов, пресечения коррупционной практики, развивающейся на местах. Но это следовало бы делать, опираясь на здоровые элементы в субъектах Федерации, а не путем подмены децентрализации установлением жесткого управления над проектами, осуществляемыми на территории регионов. По сути, такой вывод, предлагаемый рядом экспертов, лишает субъекты Федерации их суверенных прав.
Все это имеет отношение к бюджетному федерализму, который далеко еще не освоен в России. Большую роль в федеральном строительстве призваны сыграть также территории опережающего развития. Такие территории обозначены. Нам известна и их экономическая, и стратегическая роль. Но это не означает, что планы, обеспечивающие более быстрое развитие этих территорий, уже претворялись в жизнь в полной мере в 2014 г. Как известно, Президент Путин назвал опережающее освоение Дальнего Востока и Восточной Сибири основным проектом XXI в. Но и сейчас эта задача решается не комплексно, воз, как говорится, и ныне там.
Естественно, одним лишь бюджетным федерализмом не исчерпываются взаимоотношения центра и субъектов РФ, страны многонациональной, многоконфессиональной. Сразу же оговорюсь, федерализм сам по себе не идентичен демократии. Государство с федеральным устройством не обязательно более демократично, чем унитарное. Но отсутствие федерализма в системе устройства многонационального государства – признак его недемократичности.
Печатается с сокращениями по http://www.wtcmoscow.ru/
БиВ
Скорых внешнеэкономических сдвигов, благоприятствующих нашей стране, ожидать не приходится.
Нужно серьезно относиться к тому, что США, оставаясь пока нетто-импортером нефти, увеличили ее добычу, почти достигнув уровня России.
Выход России из тяжелой экономической полосы произойдет в течение не более двух лет. Но это время должно быть наполнено нашей активностью для диверсификации экономики. Мы пропустили много лет, четверть века, когда эта задача могла бы решаться.
Нет оснований считать, что исполнительная власть готова предложить обоснованный, базирующийся на конкретно намечаемых действиях, проект разворота страны к диверсификации экономики и ее росту на этой основе.
На большинстве месторождений России приемлемую доходность обеспечивает цена в 60 долл. за баррель.
Внешняя торговля России (млрд долл.)
| Всего | 2000 | 2005 | 2010 | 2014* |
| Экспорт | 105,0 | 240,0 | 392,7 | 459,3 |
| Импорт | 44,9 | 123,8 | 245,7 | 263,4 |
| Сальдо | 60,1 | 116,2 | 147,0 | 195,9 |
| В т.ч. в страны дальнего зарубежья | ||||
| Экспорт | 90,8 | 207,3 | 333,6 | 400,6 |
| Импорт | 31,4 | 104,3 | 213,2 | 233,4 |
| Сальдо | 59,4 | 103,0 | 120,4 | 167,2 |
* Январь–ноябрь.
Источник: Россия в цифрах. Росстат, 2014.
Экспорт из России важнейших товаров (млн т)
| Товар | 2000 | 2005 | 2010 | 2014 * |
| Железная руда | 19,2 | 18,2 | 22,3 | 21,2 |
| Уголь каменный | 44,1 | 79,8 | 116,0 | 138,5 |
| Нефть и нефтепродукты | 207,7 | 350,1 | 380,0 | 355 |
| Удобрения | 20,3 | 26,4 | 28,1 | 27,5 |
| Черные металлы | 6,7 | 18,7 | 20,8 | 28,3 |
| Цветные металлы | 4,1 | 4,3 | 4,0 | 3,1 |
| Природный газ (млрд куб.м) | 194 | 207 | 174 | 158,7 |
| Лесоматериалы (млн куб. м) | 30,9 | 48,0 | 21,3 | 30,5 |
* Январь–ноябрь
Источник: Россия в цифрах. Росстат, 2014; ФТС РФ.
Товарная структура импорта в Россию (в %)
| 1995 | 2000 | 2005 | 2010 | 2014 | |
| Импорт, всего в т.ч.: | 100 | 100 | 100 | 100 | 100 |
| продовольственные товары | 28,1 | 21,8 | 17,7 | 15,9 | … |
| топливно-энергетические товары | 6,4 | 6,3 | 3,1 | 2,3 | … |
| химические товары | 10,9 | 18,0 | 16,5 | 16,1 | … |
| целлюлозно-бумажные товары | 2,4 | 3,8 | 3,3 | 2,6 | … |
| текстильные товары и обувь | 5,7 | 5,9 | 3,7 | 6,2 | … |
| металлы и изделия из них | 8,5 | 8,3 | 7,7 | 7,3 | … |
| машины и оборудование | 33,6 | 31,4 | 44,0 | 44,4 | … |
| прочее | 4,4 | 4,5 | 4,0 | 5,2 | … |
Источник: Россия в цифрах. Росстат, 2014.
